Сергей Михайлов

Икона

Часть первая

Предыстория

Когда я впервые услышал о том, что в Барнауле явилась икона Божией Матери Казанская, которую написали Ангелы, я, признаться, не поверил. Не может, думаю, быть такого в наше-то время. Икон, написанных Силой Божией, во все времена были считанные единицы во всем мире; и вдруг у нас, на Алтае..?!

В качестве иллюстрации к этому рассказу я приложил то изображение иконы, о которой пишу. Каждый может внимательно рассмотреть с благоговением эту икону и если он дочитает внимательно мой рассказ, то он непременно согласится со мной в том, что, действительно, ни одна человеческая рука не окажется способной написать подобную икону. Более подробно об этом напишу во второй части рассказа.

…

В «Яндекс» достаточно ввести в поисковик два слова — «Коробейниковская икона» — и выпадет достаточное количество ссылок об этой удивительной иконе.

…

В то время, когда я впервые приложился к этой иконе (в 1994 году), у нее был другой вид. На правой щечке у Божией Матери было достаточно большое, как бы выжженное огнем, совершенно черное пятно, по своей форме и размерам почти идеально напоминающее человеческую ладонь с плотно сложенными пальцами. Икона была под стеклом, и, конечно же, никому и ни за какие уговоры или деньги верующие не позволили бы подойти к ней с красками или кистью. Поток верующих перед этой иконой был непрерывным. Перед этой иконой круглосуточно в тот период читали акафисты и молитвы во всех храмах, куда ее приносили, в том числе и в храме, где пел на клиросе я грешный.

Это пятно затянулось свежими красками прямо на глазах у сотен верующих, участвующих в первом пешем крестном ходе из Барнаула в Коробейниково. Если мне не изменяет память, черное пятно на правой щечке у Божией Матери почти полностью затянулось всего лишь за пять или шесть дней.

Краткая история обретения этой иконы такова. Перед зернохранилищем, устроенным в оскверненном безбожниками храме села Коробейниково (Усть — Пристаньского района), была огромная лужа. В эту лужу безбожники и бросили храмовую икону Казанской Божией Матери, чтобы ходить по ней как по тротуару при переходе через лужу. Икона там пролежала долго. Во время нахождения её в воде левкас (смесь рыбьего клея и мела) отслоился, и, когда эту икону принесли на квартиру к слепенькой Оле Темной, девушки даже не могли понять: зачем(?) они с таким трудом несли ее домой — икона была вся в грязи, и на ней не было совершенно никакого следа от прекрасного лика Божией Матери, первоначально написанного (если мне не изменяет память) монахами на Афоне.

Испугавшись преследования властей и потому как наступало уже утро, девушки не придумали ничего лучшего, как выбросить из дровника все имеющиеся там дрова. Потом они прислонили предварительно омытую икону к дальней сплошной стенке сарая и поспешно уложили все поленницы на место. В дровнике икона простояла продолжительное время.

Однажды, по промыслу Божию, дрова в семью, где жила Олюшка Темная, вовремя не подвезли, и последняя поленница начала свой путь в печку. Вот тогда-то впервые обнаружилось, что за время, что икона простояла за поленницами, на прежде голых досках проявились очи Божией Матери и Богомладенца. Так же, ясно и ярко проявились и синие полосочки нимбов Пресвятой Богородицы и Христа! Слух о чуде моментально полетел по всей деревне. С того времени началось почитание этой чудотворной иконы народом.

Если мне не изменяет память, то плакать икона начала не задолго перед началом Великой Отечественной войны, тогда же был слышен глас от Нее: «Все согрешили, никто не без греха». Если кто читал истории о этой иконе ранее, тот может без труда заметить, что мое описание событий, происходящих вокруг Коробейниковской иконы Божией Матери, и описания которые можно встретить по ссылкам в интернете, многие детали — описывают по-разному. Стоит учесть факт, что то, что я слышал об этой иконе в 1994 году, передавалось верующими из уст в уста; а кто делал более поздний материал в сети — мне неизвестно. Возможно, мне что-то могли не точно передать; не исключено и то, что-то было искажено авторами контента по ссылкам в современном интернете. Для меня же лично, достаточно того действия, которое оказала на меня встреча с этой иконой. Безо всякого преувеличения свидетельствую, что именно встреча с Самонаписавшейся Чудотворной иконой Коробейниковская сделала меня православным. Происходило это при следующих обстоятельствах…

Часть вторая

Экуменистические идеи и мое маловерие

Я ходил регулярно в храм, пел на клиросе, до конца православным я все же не был. Будучи немало начитанным о различных религиях мира и зная, что православных в процентном отношении среди общей массы верующих в Бога, что называется, «кот наплакал», я не мог смириться с той мыслью, что православные одни только правы, ну, а все прочие нет. Помысел говорил мне: «Православные, как и все прочие люди, попросту тянут одеяло на себя»; «Бог не настолько жесток, чтобы не спасать верующих в Него и в других религиях» и т.п. Мои мысли, оправдывающие экуменизм, усиленно нахваливали мне различные добродетели святых, особо почитаемых в иных религиях.

В моем прошлом мне приходилось общаться с киногруппой, снимавшей фильмы о разных чудесных случаях, происходящих в России и за рубежом. Также около трёх лет я имел возможность получать свежую и даже секретную информацию о чудесном, из высокопоставленного источника, курирующего Верховный Совет СССР. Этот человек сейчас академик. Желания открывать его имя читателям у меня нет.

Могу сказать точно (пусть никто из православных на меня не обижается): чудеса у католиков, буддистов, мусульман и у синтоистов действительно есть… Это факт, с которым бессмысленно спорить. Я собственными глазами видел множество фотодокументов, слайдов и видеоматериалов, с неопровержимой ясностью доказывающих действительность этих чудес. Вопрос лишь в том, кто является источником этого всего? Ведь с попущения Божия и бесы могут удивить кого хочешь!!

Период моих колебаний между идеями древнего строгого Православия и идеями экуменистического направления, совпал с периодом интенсивного изучения мною православной догматики. Борьба между этими несовместимыми между собой идеями внутри меня достигла наивысшего предела как раз к тому моменту, когда к нам в храм привезли Чудотворную Самонаписавшуюся икону Божией Матери Казанскую (имя Коробейниковской ей было присвоено уже позже описываемых мною событий). Я же — БОЯЛСЯ ошибиться. Именно поэтому так сильно переживал я о выборе будущего моего пути в вере. У меня даже голова в те дни сильно разболелась от чрезмерного внутреннего напряжения и от невозможности самостоятельно разрешить все мои немалочисленные недоумения по этому вопросу: «Так кто же все таки прав: православные или весь остальной мир?!» Доказательств того, что правы именно православные и не кто иной, у меня было более чем достаточно, но до конца убить в себе невероятно живучую внутри меня экуменистическую заразу, я не мог. Ум мой был не в силах справиться с этой проблемой самостоятельно. Не мог — и все тут! Разум брал верх над сердцем, и мне было тяжело от внутренней раздвоенности…

…

Когда в наш храм привезли Самонаписавшуюся икону Божией Матери, это было событие из событий. Столько народу я в своем храме не видел никогда. Бывший архиерейский собор был так полон, что в прямом смысле слова яблоку было негде упасть. Еле-еле я мог пробиться с Часословом в центр храма, где была установлена Чудотворная икона. Народ же так сильно придавил меня вплотную к иконе, что я поневоле (неожиданно для себя) оказался перед Ликом Богородицы на расстояние вытянутой руки.

Когда я взглянул на Лик Пречистой, глубокий и священный трепет пронизал все уголки моего сердца. Понял я тогда всей грешной своей душой, что в это время Сама Матерь Божия, спустившись с Небес, смотрит в глубину моих мыслей. Наверное, я в тот момент испытал чувство, похожее на то, которое испытал Петр, сказав Иисусу Христу в лодке: «Отойди от меня, Господи, потому что я человек грешный».

В моих руках находился Часослов… Я закрылся им, не терпя зреть так неожиданно близко открывшееся моему духу Величие Честнейшей Херувим, и начал читать шестопсалмие…

«Господи, что ся умножиша стужающии ми? Мнози восстают на мя. мнози глаголют души моей: несть спасения ему в Бозе его…» — и потом все для меня куда-то исчезло, растворилось… Мне трудно сейчас сказать, где была моя душа во время чтения этого памятного для меня шестопсалмия… Очнулся я от этого, почти полного провала в своей памяти, только уже на клиросе, когда наш псаломщик сказал мне:

— Молодец, хорошо прочитал. Ни одной ошибки не сделал.

Присутствие народа в нашем храме давно уже не оказывало на мою душу никакого действия. За годы пребывания на клиросном послушании я привык читать при больших скоплениях народа и давно уже не испытывал волнения по поводу переполненности храма; но когда я, будучи притиснутым народом вплотную к Лику Божией Матери, взглянул на Лик Пречистой, в моей душе произошло тогда что-то для меня необъяснимое. Одно я могу сказать точно, что подобный страх и даже священный ужас, который я почувствовал в тот момент, взглянув на Лик Богоматери, я не испытывал никогда в жизни: ни до, ни после этого случая.

…

Как-то в монастыре я имел неосторожность коротко рассказать одному из монахов об этом священном страхе перед Величием Божией Матери. Так он меня в прелести обвинил.

— Ты не должен был испытывать страха перед Божией Матерью, — сказал мне монах авторитарным тоном, — это у тебя не от Бога было, а от дьявола — ну и т. д. и т.п. Грустно и печально мне было слышать в свой адрес такие его слова, и сказать ничего ведь не скажешь в свое оправдание! Так и приучили меня потом разные «авторитетные» люди, к многолетнему и устойчивому молчанию о духовных вещах, сначала в монастыре, а потом и на приходах…

…

Служба закончилась. Несколько сотен верующих выразили желание молиться перед иконой Божией Матери всю ночь. Отец настоятель, видя искреннее усердие верующих, благословил нас на чтение непрерывного акафиста перед иконой.

К полуночи храм заметно опустел, но народу все равно было много. Череда читающих акафист Божией Матери не испытывала недостатка в добровольцах. В храме чувствовалось особое, ясно ощущаемое многими присутствие Божией благодати. Казалось, даже сам воздух в храме стал каким-то иным. Многие в глубине души понимали. В эту ночь Сама Пречистая Богородица посетила наш городской приход.

Ко мне подошел один из моих старых товарищей, Валерий Сергеевич. Он в свое время преподавал в техникуме, обучая студентов основам электроники. Человек он был наблюдательный и необыкновенно добрый. За те годы, что я его знал, я ни разу не слышал от него ни одного злого и даже раздраженного слова в чей бы то ни было адрес. Мы с Валерием Сергеевичем дружили давно. Поэтому, когда он подошел ко мне и позвал к иконе Божией Матери, тихо сказав на ухо:

— Пойдем, я кое-что тебе покажу. Это интересно, — я без промедления подошел с ним к иконе, стоявшей посреди храма.

Электрическое освещение в храме было хорошим. Оно не выключалось всю ночь. Народу стало не так много, поэтому мы с Валерием Сергеевичем свободно подошли к иконе и могли рассмотреть ее вблизи во всех подробностях.

— Смотри, — сказал мне Валерий Сергеевич, — а ты не верил, что эта икона написана Ангелами, а не человеком. Смотри внимательнее сюда!

Валерий Сергеевич указал мне пальцем на узоры, идущие от лика Божией Матери и Богомладенца.

— Я ничего особого не вижу, Валерий Сергеевич, — сказал я. — Краски необычного цвета, я таких не встречал.

— Да нет, не краски, — тихо сказал мне он, — ты посмотри сбоку на узоры, идущие от Лика Божией Матери и от Христа. Видишь, что они от Ликов идут лучами, а в других местах они как бы морозными узорами переплетаются между собою.

— Вижу, — сказал я.

— Ты присмотрись повнимательнее, — продолжал говорить мне на ухо негромким голосом Валерий Сергеевич, — эти узоры состоят из двух видов золота?

— Да, вижу это хорошо, — ответил я.

— Так вот, теперь наклони голову на полметра влево и приглядись повнимательнее к узорам. Лак, в котором находятся лепестки светлого и темного золота, прозрачный и толщина этого лака, где-то около полутора сантиметров. Видишь?

— Вижу.

— Так вот, эти лепестки светлого и темного золота переплетаются друг с другом внутри прозрачного лака, точно так же, как переплетаются между собой листья у деревьев в саду. Ты поводи головой туда и сюда — сам ясно увидишь, что это так. Это говорит о том, что изображение иконы растёт изнутри. Никакой человеческий гений не может сделать объемного изображения золотых листочков внутри прозрачного лака, не разрушив при этом деревянной основы, на которой находится изображение.

— Да, вижу, — ответил я, глубоко потрясенный совершенно неожиданным для меня открытием в эту ночь, — ведь действительно, золотые листочки темного и светлого золота переплетены между собою в объеме, они столь тонкие и изящные, что сделать это даже самому гениальному художнику будет не под силу.

— А ты еще не верил, что икона написана Ангелом, а не человеком. Тебе каяться надо в своем неверии, — сказал мне Валерий Сергеевич.

— Да я и так уже каюсь, — вздохнул я.

Надо ли говорить, что после слов Валерия Сергеевича, имеющего высшее техническое образование, и редкого специалиста в области техники и электроники, я смотрел на икону Божией Матери уже без сомнений, зная, что она написана Небесными невидимыми кистями Ангелов!

После того, как икону Божией Матери увезли в Коробейниково, по городу стал расползаться слух, будто бы попы за большие деньги секретно наняли в Москве искусного художника, который написал эту икону, а теперь выдают ее за якобы Божие чудо, обманывая таким образом простой народ. И собирают теперь на этом обманном деле по всему краю немалые денежные прибыли…

Часть третья

Исцеление ума

Подошел мой черед читать акафист Божией Матери перед чудной и воистину Чудотворной ее иконой. Я читал акафист и вдруг ясно увидел Божию Матерь, идущую от правого клироса прямо над полом храма. В руках Ее был красивый широкий омофор, шитый тончайшим золотым переливающимся узором нежно-красного цвета. В этих же тонах было и одеяние Пречистой. Матерь Божия была высокого роста, люди же, находящиеся в храме, были Ей как бы по колено.

— Надо же, — сразу подумал я, — мы перед Ней, как цыплята перед Наседкой, такие маленькие…

Матерь Божия шла по храму с нежной лаской и заботой покрывая всех своим омофором. Но не всех одинаково. Над кем-то Она просто простирала Свой прекрасный омофор, кому-то возлагала его на голову, а над немногими как бы обводила им по кругу.

Зная из святоотеческих книг, что нельзя доверять видениям святых, сколь бы прекрасными и безупречными они ни были на вид, я продолжал спокойно читать акафист, никак не выказывая своим видом, что вижу что-то необычное. Судя по всему, кроме меня этого видения никто более не видел, потому что все вели себя как обычно. Я продолжал читать, а Матерь Божия шла по храму. Я не видел ни одного человека, над которым бы Матерь Божия не простирала своего чудесного, шитого тончайшим полупрозрачным золотом воздушного омофора.

Наконец Божия Матерь, обойдя правый предел храма, приблизилась ко мне. В это время я совершенно ясно физически почувствовал, как Ее омофор прикоснулся сначала к моему затылку, а потом к верху головы. С этого момента я уже никогда не испытывал сомнений в вере, и никогда больше ко мне не приходили помыслы о правильности экуменистических идей. Некто внутри меня ясно и просто сказал:

— Не смотри, что православно верующих в мире много меньше, чем католиков и иноверцев. Не ищи доказательств, что Православная вера — единственно истинная религия в мире. Знай: это так, и все. Никому ничего не доказывай, ни с кем не вступай в споры. Бог Сам знает, кого приблизить к Себе, а кого нет. Не твое это дело — пытаться понять своим слабым умом, почему Бог одних приближает к Себе, а других нет. А Матерь Божия, она для всех вас и есть самая настоящая Мама. Как мать не перестает любить своего ребенка, какие бы тяжкие преступления он ни совершил, так же и Матерь Божия никогда не оставит своих детей без присмотра. Не ищи доказательств. Просто знай, что все, что я тебе сейчас сказал, чистая правда...

Надо полагать, в тот момент я слышал голос моего Ангела-Хранителя. Сомнения об истинности Православной веры более ни единого раза не приближались к моему рассудку с 1994 года. Прошел уже двадцать один год… Вот какую силу воздействия на душу может иметь всего лишь одно, самое краткое прикосновение к голове человека омофора Божией Матери! После того, как омофор Божией Матери прикоснулся к моему грешному затылку, я Ее больше уже телесными очами не видел. Я просто знал, что Она сейчас духом Своим находится здесь с нами — в Храме. Ни до, ни после этого случая я Матерь Божию более в своей жизни ни в каких иных видениях не видел, да и желания к этому никакого нет. Для тех же, кто, может быть, пожелает обвинить меня в духовном обольщении, могу сказать, что я отнесся к тому, что со мной произошло тогда в храме, совершенно спокойно. Никаких горячих проповедей по этому поводу я семнадцать лет не говорил. А почему решил обнародовать это видение в 2010 году, про это, сам не знаю, что сказать. И что мне сказать моим будущим обвинителям, кроме тех слов, которые говорил в подобных случаях Господь? — «И оправдана премудрость чадами ея».

То есть, по смыслу: «Ты знаешь, о чем говоришь. Твои слова да будут судьей тебе в судный День». А меня будет судить за мое славолюбие, если таковое имеется, только Сам Господь!

Часть четвертая

Слезы Божией Матери

Спустя два года после этого случая, находясь в одном из монастырей Калужской епархии, я как-то начал рассказывать об иконе Божией Матери Коробейниковская одному из послушников монастыря, с которым мы вместе ехали в грузовом автобусе, после того как закончили работы на монастырском покосе. Несмотря на то, что наш разговор могли слышать все окружающие нас послушники, почти никто не проявил интереса к моему рассказу об этой иконе. Внимательно меня слушали всего лишь двое или трое человек из (примерно) двенадцати. А кто-то из послушников вообще сказал в мой адрес насмешливое:

— Давай, заливай. Знаем мы про эти чудеса.

Но один из трудников монастыря, Анатолий, услышав мой рассказ об этой иконе, подсел ближе и буквально впился в меня своими темными глазами. Он с какой-то необъяснимой мне жадностью слушал каждое мое слово. На его лице был ясно виден сильный интерес к моему рассказу. Дорога была длинной, и я успел рассказать ему всю историю спасения этой иконы из рук безбожников, и о том, как Оленька Темная была потом перевезена полковником фронтовиком вместе с иконой в Барнаул после смерти ее родственников. Также, подробный рассказ о благочестивой жизни Оленьки Темной так, как я его слышал всё это от верующих на Алтае.

Возможно, отчасти причиной того, что к нашему разговору мало кто из послушников пожелал присоединился, был еще и сам Анатолий. Он в прошлом был преступником. Отсидел в тюрьме немалый срок по малолетству, потом «прихватил» еще один срок, став совершеннолетним.

Он был хорошим кровельщиком. Только лишь поэтому начальство монастыря его терпело, несмотря на то, что он был подвержен страсти винопития. Его периодически снимали с крыши крепко выпившим. Возможно, по этой причине с ним почти никто из послушников в монастыре и не общался. Анатолий был «кандидат на скорое выселение». Все прекрасно это понимали. Рано или поздно, его все равно монастырское начальство будет просто вынуждено удалить из монастыря во избежания соблазна для других. Хорошо понимал это и сам Анатолий.

Лицо его, в то время когда я встречал его, было почти всегда мрачным и даже немного отталкивающим. Видимо, душа его, по причине его падений, никак не могла найти для себя покоя. Ему было внутренне тяжело.

Человек, находящийся в тяжелой духовной борьбе за свою душу, не обладает способностью привлекать к себе симпатии своих ближних. Печать сильных страданий, лежащая на лице того, кто находится в духовной битве с демонами, нередко производит такое впечатление, будто человек чем-то: значительно недоволен, раздражен, печален или даже, может быть, зол…

Когда наш грузовой автобус остановился возле проходной монастыря, я сказал Анатолию:

— Пойдем ко мне в келью, у меня есть несколько фотографий этой иконы. Тебе было интересно то, что я рассказывал о ней. Одну из этих фотографий я хочу подарить тебе.

— Что ты! — сразу же как-то испуганно сказал мне Анатолий. — Если бы ты знал, какой я грешник; мне нельзя дарить никаких икон!

— Ладно, не болтай лишнего, — сказал я. — Пойдем, посмотришь на фотографию, а там видно будет, возьмешь ты ее или нет.

В глубине души я был уверен, что, увидев столь прекрасный образ Божией Матери, он просто не сможет отказаться от него. Но задуманное мною дело, неожиданно для меня и для Анатолия, приняло необычный оборот.

Когда я достал из своей тумбочки фотографию иконы Божией Матери «Коробейниковская» и дал ее в руки Анатолию, он как-то растерялся. По нему было видно, что он даже боится прикоснуться к Ней.

— Садись, — сказал я Анатолию и, придвинув вплотную к тумбочке стул, включил настольную лампу. Анатолий послушно сел. Я сунул ему в руки фотографию и показал на нимб Божией Матери и на кружевные узоры из светлых и темных золотых листочков, обрамляющих фон иконы.

— Вот те самые листочки, о которых я тебе говорил в машине. Здесь сложно увидеть, что они переплетаются между собой, потому что изображение маленькое, а на самом же деле икона большая, она выше моего роста…

Анатолий потрясенным взором смотрел на Лик Божий Матери; было видно, что в его душе происходит значительная борьба. С одной стороны, ему, конечно же, хотелось взять у меня этот прекрасный образ Богоматери, а с другой стороны, он, очевидно, опасался, что он не сможет остановиться от одной ему ведомой глубины греха, в котором он тогда находился.

Он положил икону на тумбочку.

— Мне нельзя иметь эту икону у себя: я слишком грешный человек. Я недостоин!

— Зачем ты обижаешь меня, — ответил я ему. — Ведь я дарю тебе ее с чистым сердцем, а ты отказываешься. У меня еще несколько точно таких же фотографий есть. — Для убедительности я показал ему еще четыре имеющихся у меня тогда этих фотографий.

Анатолий бережно, с простым, невыразимо искренним благоговением взял фотографию иконы Божией Матери Коробейниковская в свои руки и стал внимательно смотреть на Нее. Вдруг я увидел, что из очей Божией Матери прямо по фотографии льются золотые слезы. Слезы Божией Матери стекали прямо на руки Анатолия; от неожиданности увиденного я даже оторопел и не знал что мне сказать на это. Наверняка, потрясенный много более моего, Анатолий также смотрел на фотографию широко раскрывшимися от удивления глазами.

Наконец я не выдержал и сказал Анатолию:

— Видишь, как Божия Матерь плачет?

— Вижу, — севшим, почти срывающимся от волнения голосом ответил мне Анатолий.

— Это Она о тебе плачет, — сказал я, продолжая смотреть, как переливающиеся золотыми бликами слезы Божией Матери обильно текут из очей Пречистой. — Тебе надо исправиться. Ты должен перестать грешить.

Анатолий упал на тумбочку, и громкие его рыдания эхом огласили весь наш послушнический корпус. Так мог рыдать только сильный человек, доведенный демонскими искушениями до крайних пределов его терпения. Я не мог видеть его в таком состоянии.

Анатолий лежал на тумбочке и продолжал громко не то рыдать, не то кричать, будучи не в состоянии удержать своего, с такой для него неожиданной силой открывшегося покаяния. Я вышел из келии оставив его одного. Есть моменты, когда душа должна быть одна и когда любой свидетель происходящего бывает лишним.

…

Анатолия спустя полтора месяца выгнали из монастыря по неизвестной мне причине. Спустя полгода он приезжал в монастырь, униженно просил монастырское начальство вновь принять его в число трудников. Памятуя его пьянство, ему бесповоротно отказали. Только спустя год я смог поговорить с ним на территории монастыря, где ему разрешили остаться только на три дня паломником.

Это был уже совсем другой человек. Другие речи. Другое лицо. Опрятная, аккуратная одежда. Рассказал он мне что ему удалось устроиться продавцом в магазин по знакомству. Решились проблемы с жильем. Появились надежды на устроение удачной личной жизни. Пить он полностью прекратил. Регулярные Исповедь и Причастие стали для него одними из самых важных жизненных потребностей. Мне было радостно слышать и видеть перед собою человека, теперь уже близкого мне не только по вере, а возможно, даже и по духу.

— А фотографию, которую я тебе подарил, она у тебя сохранилась?

К моему удивлению, Анатолий тут же вынул из своей сумки вставленную между двумя тонкими стеклами, подаренную ему мною больше года назад фотографию иконы Божией Матери Коробейниковская; сверху стекла были наклеены искусно сплетенные из медной проволоки витые узоры.

— Вот, — сказал Анатолий, бережно держа в руках икону Божией Матери. — Украсил, как смог. Может быть, не очень красиво, но лучше у меня не получилось.

— Да ничего, — посмотрев внимательно на украшение иконы, сказал я. — Видно, что работа любительская, но смотрится неплохо.

Анатолий с простым бережным благоговением приложился к иконе.

— Я с ней никогда не расстаюсь. Даже в магазин ее с собой каждый день на работу беру.

— Можно, и я приложусь? — попросил я.

— Конечно, приложись, — слегка удивленно сказал Анатолий и протянул мне икону.

Не беря из его рук иконы, я благоговейно перекрестился, поклонился низко Божией Матери и, ликуя душой об исправившейся душе грешного Анатолия, прославив внутри себя Бога, с верою приложился к Чудотворной иконе Божией Матери Коробейниковская.

Тропарь, глас 4

Яко заря всесветлая солнца правды незаходимаго возсияла икона Твоя, Богородице, шествующи в пределах Алтайских, храм веси Коробейниково озарила еси, тьму безбожия в земли нашей разгоняющи и верныя люди во Православии укрепляющи, ныне же молим Тя, Заступнице усердная, буди нам икона сия защитою от козней вражиих и залогом спасения душ наших.

Величание

Величаем Тя, Пресвятая Дево, Богоизбранная Отроковице, и чтим образ Твой святый, имже точиши исцеления всем, с верою притекающим.

7 сентября 2005, года по благословению Патриарха Московского и всея Руси Алексия II, празднование в честь чудотворного образа Казанской Коробейниковской иконы Божией Матери внесено в месяцеслов. Этот праздник, который собирает великое множество паломников, установлен на первое воскресенье июля. В день этого праздника на Алтай приезжают люди из разных уголков России и из других стран…

Пресвятая Богородица, спаси нас!

(Источник: edinstva.ru)

Просьба о помощи