Аскетизм
1. Что такое аскетизм
2. Священное Писание об аскетизме
3. Аскетизм – это не цель, а средство стяжания благодати
4. Аскетические подвиги необходимы каждому, желающему спасения1. Что такое аскетизм
Аскетизм - подвижничество, постоянное совершение подвигов при помощи благодати Божией ради пребывания в общении с Богом в этой жизни и в будущей.Это - постоянная борьба христианина со всеми проявлениями в нём греха, взращивание добродетелей с участием всех его сил, и телесных и душевных.
Цель аскетизма – стяжание благодати и спасение. Аскетизм направлен на восстановление утраченных в грехопадении гармонии всех сил человека, внутренней свободы и богообщения.
Слово “аскетизм” происходит от греческого глагола “аскео”, означающего искусно и со старанием обрабатывать грубый материал, а также заниматься разными упражнениями с целью достижения более совершенного уровня.В I-III веках аскетами назывались христиане, которые упражнялись в строгой и воздержанной жизни, оставаясь в обществе. Тех же, кто для этой же цели уединялся в пустынные места, называли анахоретами. С распространением и развитием монашества аскетизм стал характеризовать монашеский образ жизни, воплотивший в себе строгое и последовательное подвижничество. Таким образом в результате исторически сложившегося положения вещей слова "аскетизм", "подвижничество" и "монашество" стали синонимами. Евсевий Кессарийский первый стал употреблять слова “монах” и “аскет” как равнозначные. Однако по своей сущности слово "аскетизм" имеет более широкий смысл.
2. Священное Писание об аскетизме
В Священном Писании жизнь христианина определяется как борьба, с привлечением всех сил и усилий человека для достижения Царства Божьего. Господь Иисус Христос учит:“Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его” (Мф. 11, 12), а так же говорит: “подвизайтесь войти сквозь тесные врата...” (Лк. 13, 24).
Он, говоря о несении креста христианином, прямо указывает на необходимость подвига для верующего на пути ко спасению. Иисус Христос говорит Своим ученикам:
«...если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною, ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретет ее» (Мф. 16, 24-25);
«Любящий душу свою погубит ее; а ненавидящий душу свою в мире сем сохранит ее в жизнь вечную» (Ин. 12, 25);
«Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое; а как вы не от мира, но Я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир» (Ин. 15, 18-19).
«Многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие», - говорит Слово Божие (Деян. 14, 22)
3. Аскетизм – это не цель, а средство стяжания благодати
Святые отцы понимали под аскетизмом пути приобретения праведности, благочестия и достижение святости в жизни.
По учению святых отцов Церкви аскетизм не самоценен. Сам по себе он не составляет совершенства.
Аскетизм – это средство, применяемое ради того, чтобы сделать человека способным к восприятию божественной благодати, богообщению, спасению, достижению вечной жизни. По мысли, например, преподобного Иоанна Кассиана Римлянина, "посты, бдения, нищета, отшельничество, упражнение в Священном Писании, расточение всего имущества не составляют совершенства, но суть только средства к совершенству; не в них состоит цель искусства, но посредством их достигается цель. Напрасно будет упражняться в них тот, кто довольствуется ими, как высшим благом; это значит — иметь орудие для искусства и не знать его цели".
Аскетические подвиги – это свидетельство человека о том, что он действительно жаждет спасения, действительно ищет Бога и Его правды. К деятельно ищущему Бога приходит Божественная благодать и обновляет, освящает, спасает его.
Св. Игнатий (Брянчанинов) пишет об этом так:
«Способность дается просящим ее у Бога от искренности сердца, - говорит блаженный Феофилакт Болгарский: «просите», сказал Господь, «и дастся вам; всяк просяй, приемлет» (Мф. 7, 7-8). Искренность прошения доказывается жительством, соответствующим прошению, и постоянством в прошении, хотя бы исполнение прошения отсрочивалось на более или менее продолжительное время, хотя бы желание наше наветовалось различными искушениями. Собственные подвиги, которыми инок усиливается победить и изменить свойство падшаго естества, суть только свидетели истиннаго произволения. Победа и изменение естества принадлежит единому Богу. «Где побеждено естество, - говорит святый Иоанн Лествичник, - там признается пришествие Того, Кто превыше естества» (Слово 15, гл. 8). Изменяет естественное влечение Бог в том, кто всеми зависящими от него средствами докажет свое искреннее желание, чтоб влечение это изменилось: тогда Дух Божий прикасается духу человеческому, который, ощутив прикосновение к себе Духа Божия, весь, со всеми помышлениями и ощущениями, устремляется к Богу, утратив сочувствие к предметам плотскаго вожделения (Святый Исаак Сирский, Слова 43 и 38). Тогда сбываются слова Апостола: «прилепляяйся Господеви, един дух есть с Господем» (1 Кор. 6,17). Тогда самое тело влечется туда, куда стремится дух».
«Непорочность, достойная рая, является по истреблении из сердца страстей. Единый Святой Дух может вполне очистить человека от страстей и возвратить ему власть над самим собою, похищенную диаволом».
«Необходим подвиг для христианина; но не подвиг освобождает христианина от владычества страстей: освобождает его десница Вышнего, освобождает его благодать Святого Духа.
Обузданием и умерщвлением плоти, трудами благочестия при тщательном соблюдении евангельских заповедей доставляется христианину истинное смирение. Истинное смирение заключается в полном самоотвержении, в полной преданности Богу, в непрестанном служении Богу. Такое смирение привлекает в душу Божественную благодать. Божественная благодать, осенивши душу, преподает ей духовное ощущение, – и страсти, эти ощущения и влечения плотские и греховные, остаются праздными (св. Исаак Сирский, Слово 43)».
"Вступая в подвиг, не на нем останавливай свое внимание и сердце, - учит св. Феофан Затворник, - но минуй его как нечто стороннее, - разверзай себя для благодати, как готовый сосуд, полным Богу преданием".Авва Исаия, отшельник пишет:
"Все добродетели наши в Боге - отнюдь не наша собственность. Бог спасает нас; Он ниспосылает нам силу храниться от зла; Он покрывает нас промыслом Своим и подает нам возможность пребывать в нестяжании; Он дарует нам обращение к Нему, и когда обратимся к Нему, это бывает последствием действия Его на нас; Он внушает нам благодарить Его, и благодарим Его по дару Его; Он ниспосылает в нас благодать, действием которой возбуждается в нас благодарение Богу; Он защищает нас от врагов наших демонов, исторгает нас из рук и челюстей их".4. Аскетические подвиги необходимы каждому, желающему спасения
Православие признаёт аскетизм непременным и необходимым условием подлинно-христианской жизни, независимо от того, в миру или в монастыре спасается христианин.
«...Каждый из нас, через преуспеяние в добродетели, должен доводить себя до меры возраста мужа совершенного...» - пишет св. Григорий Нисский.
При этом формы аскетизма могут быть различны в монашестве и в мирской жизни, монашество же лишь наиболее приспособлено для занятий человека аскетическими упражнениями.
Конкретная форма и степень аскетического подвига каждого человека определяется данными им обетами, условиями жизни, мерой духовного возраста и советами духовника. Подвиг должен соответствовать силам христианина и усиливаться постепенно, по мере его духовного возрастания. Преждевременный чрезмерный подвиг приводит к тому, что духовная жизнь расстраивается, силы надрываются и человек или оставляет всякое делание, даже и малое правило, или впадает в прелесть.Св. Никодим Святогорец пишет «о кознях врага против тех, которые вступили на добрый путь»:
«…враг не оставляет его и здесь и переменяет только тактику, а не злое свое желание и чаяние преткнуть его о камень искушения какого-либо и погубить. И святые отцы изображают такого обстреливаемым со всех сторон: сверху и снизу, справа и слева, спереди и сзади - отовсюду летят на него стрелы. Стрелы сверху - внушения чрезмерностей непосильных в трудах духовных; стрелы снизу - внушения умалить или совсем оставить такие труды по саможалению, нерадению и беспечности…
Первым делом у врага, после того как решится кто оставить недобрые пути и действительно оставляет их, бывает - очистить для себя место действия против него, чтоб никто не мешал ему. Успевает он в этом, когда внушит вступившему на добрый путь действовать самому по себе, не обращаясь за советом и руководством…
Следствием такого самопрельщения бывает для одних то, что они бросаются на чрезмерные подвиги не по силам и не по времени. Сильное возбуждение энергии самонадеянностью дает им на первый раз силу протянуть такие подвиги несколько времени; потом силы их истощаются и они не находят уже их в себе столько, чтоб держать самые умеренные подвиги, а нередко и от этих отказываются. Иные же, разжигая свою самодеятельную энергию все более и более, доходят до такой самоуверенности, что считают все для себя возможным. В этом возбужденном состоянии они делают пагубные шаги: бросаются в колодцы высохшие или с утесов, где живут в пещере какой, совсем отказываются от пищи и подобное. Все это устраивает враг незаметно для прельщаемых.
Для других следствием самопрельщения, приписывания себе самим своих успехов бывает то, что они дают себе право на разные послабления и льготы. Есть такая прелесть, что когда вводится в жизнь человека что-то новое, как, например, у покаявшегося, тогда дни кажутся месяцами, а недели годами. От этого потрудившемуся немного в порядках новой жизни враг легко вбивает в голову мечты: сколько я потрудился, сколько времени постился, сколько раз ночи не спал и подобное. Можно немного и отдохнуть. "Отдохни,- толкует враг,- дай покой плоти; немножко и развлечься можно". Как только согласится на это неопытный новичок, пойдут у него льготы за льготами, пока наконец расстроятся все порядки богоугодной жизни, и он спустится в ту же жизнь, которую оставил, и начинает опять жить в нерадении и беспечности, спустя, как говорится, рукава».
Архимандрит Мелхиседек (Артюхин) пишет:
«Начинать надо с малого, идти к чему-то постепенно. У греков был замечательный девиз: ничего сверх. Ничего сверх! И Оптинские старцы жили в таком же духе: крайности – бесовские. Отказываюсь от всякой пищи, в храм хожу каждый день, молитвенное правило прежде ни разу не читал, не знал даже, что это такое – утренние и вечерние молитвы, а теперь заставляю читать себя полностью и все утренние, и все вечерние молитвы… Да лучше начать с Трисвятого и закончить упованием «Отец, виждь и упокой мой дух» – минутное правило. Кстати, отцы так и говорили: «Правилу маленькому, но постоянно исполняемому, цены нет». Святитель Игнатий пишет: за большим и непосильным правилом следует тотчас оставление всякого правила. Это очень важно – знать меру. Всё красит мера. Пусть это будет по чуть-чуть, но ежедневно и постоянно».Преподобный Никон Оптинский советует:
Оставив несбыточные мечты о непосильных подвигах и возвышенных образах жития, начнем во смирении с терпения скорбей. Когда уготовятся души наши, аще будет воля Божия на то, дано будет нам и высшее.Сергей Нилус описал один из ужасных примеров прелести, постигающей неразумное рвение:
"В начале каникул лета того года, в Оптину пустынь к настоятелю и старцам явился некий студент одной из Духовных Академий, кандидат прав университета. Привез он с собою от своего ректора письмо, в котором, рекомендуя подателя, отец ректор (преосвященный) просит начальство пустыни дать ему возможность и указания к деятельному прохождению монашеского послушания во все его каникулярное время.
Аспирант монашеского подвига был принят по-оптински, - радушно и ласково. Отвели ему номерок в гостинице, где странноприимная, а послушание дали то, через которое, как чрез начальный искус, оптинские старцы проводят всякого, кто бы ни пришел поступать к ним в обитель, какого бы звания или образования он ни был: на кухне чистить картошку и мыть посуду. Так как у нового добровольца-послушника оказался голос и некоторое умение петь, то ему было дано и еще послушание - петь на правом клиросе. Оптинские церковные службы очень продолжительны, и круг ежедневного монастырского богослужения обнимает собою и утро, и полдень, и вечер, и большую часть ночи*: чистить картошку и посещать клиросное послушание - это такой труд, добросовестное исполнение которого под силу только молодому, крепкому организму и хорошо дисциплинированной воле, одушевленной к тому же ревностью служения и любви к Богу. Но этого труда ученому послушнику показалось недостаточно, и он самовольно (по-монастырски - самочинно) наложил на себя сугубый молитвенный подвиг: стал молиться по ночам в такое время, которое даже и совершенным положено для отдохновения утружденной плоти. Это было замечено гостиником той гостнницы, где была отведена келья академисту; пришел он к настоятелю и говорит:
- Академист-то, что-то, больно в подвиг ударился: по ночам не спит, все молится; а теперь так стал молиться, что, послушать, страшно становится; охает, вздыхает, об пол лбом колотится, в грудь себя бьет.
Призвали старцы академиста, говорят:
- Так нельзя самочинничать: этак и повредиться можно, в прелесть впасть вражескую. Исполняй, что тебе благословлено, а на большее не простирайся.
Но усердного не по разуму подвижника, да еще ученого, остановить уже было нельзя: что, мол, понимает монашеская серость? Я все лучше их знаю!
И, действительно, узнал, - дошел до таких степеней, до каких еще никто не доходил из коренных подвижников оптинских!..
Вскоре после старческого увещания, певчими правого клироса была замечена явная ненормальность поведения академиста: он что-то совершил во время церковного пения, такое, что его с клироса отправили в монастырскую больницу; а в больнице у него сразу обнаружилось буйное умопомешательство. Пришлось его связать и посадить в особое помещение, чтобы не мог повредить ни себе, ни людям. За железной решеткой в небольшом окне, за крепкой дверью и запором, и заключили, до времени, помешанного, а тем временем дали о нем знать в его академию.
Событие это произошло первого августа 1904 года, а второго августа оно разрешилось такой катастрофой, о какой не только Оптина пустынь, но и Церковь русская не слыхивала, кажется, от дней своего основания.
Во Введенском храме (летний оптинский собор) шла утреня. Служил иеромонах, отец Палладий, человек лет средних, высокой духовной настроенности и богатырской физической силы. На клиросах пели "Честнейшую Херувим"; отец Палладий ходил с каждением по церкви и находился в самом отдаленном от алтаря месте храма. Алтарь был пуст, даже очередной пономарь, и тот куда-то вышел. В церкви народу было много, так как большая часть братии говела, да было немало говельщиков и из мирских богомольцев... Вдруг, в раскрытые западные врата храма, степенно и важно, вошел некто совершенно голый. У самой входной двери этой, с левой стороны, стоит ктиторский ящик, и за ним находилось двое или трое полных силы, молодых монахов; в трапезной - монахи и мирские; тоже - и в самом храме. На всех нашел такой столбняк, что никто, как прикованный, не мог сдвинуться с места... Так же важно, тою же величественною походкой, голый человек прошел мимо всех богомольцев, подошел к иконе Казанской Божией Матери, что за правым клиросом, истово перекрестился, сделал перед нею поклон, направо и налево, по-монашески, отвесил поклоны молящимся и вступил на правый клирос.
И во все это время, занявшее не менее двух-трех минут, показавшихся очевидцам, вероятно, вечностью, никто в храме не пошевельнулся, точно силой какой удержанные на месте.
Не то было на клиросе, когда на него вступил голый: как осенние сухие листья под порывом вихря, клирошане - все взрослые монахи, - рассыпались в разные стороны, - один даже под скамейку забился, - гонимые паническим страхом. И тут, во мгновение ока, голый человек подскочил к царским вратам, сильным ударом распахнул обе их половинки, одним прыжком вскочил на престол, схватил с него крест и Евангелие, сбросил их на пол далеко в сторону и встал во весь рост на престоле, лицом к молящимся, подняв кверху обе руки, как некто, кто "в храме Божием сядет, как Бог, выдавая себя за Бога… (2 Сол. 2.4)
Мудрые из оптинских подвижников так это и поняли.
Этот голый человек был тот самый академист, что, вопреки воле старцев и без их благословения, затеял самовольно подвижничать и впал в состояние омрачения души, которое духовно именуется прелестию...
Тут сразу, как точно кандалы спали с монахов - все разом бросились на новоявленного бога, и, не прошло секунды, как уже он лежал у подножия престола, связанный по рукам и ногам, с окровавленными руками от порезов стеклом, когда он выламывал железную решетку и стеклянную раму своего заключения, и с такой сатанинской, иронически злой усмешкой на устах, что нельзя было на него смотреть без тайного ужаса.
Одного монаха он чуть было не убил, хватив его по виску тяжелым крестом с мощами; но Господь отвел удар, и он только поверхностно скользнул, как контузия, по покрову височной кости. Он ударил того же монаха вторично кулаком по ребрам, и след этого удара, в виде углубления в боку, у монаха этого остался виден и доселе.
Когда прельщенного академиста вновь водворили в его келью, где, казалось, он был так крепко заперт, он сразу пришел в себя, заговорил, как здоровый...
- Что было с вами? - спросили его, - помните ли, что вы наделали?
- Помню, - ответил он, - все хорошо помню. Мне это надо было сделать: я слышал голос, который повелевал мне это совершить, и, горе было бы мне, если бы я не повиновался этому повелению... Когда, разломав раму и решетку в своем заключении и скинув с себя белье, я нагой как новый Адам, уже не стыдящийся наготы своей, шел исполнить послушание "невидимому", я вновь услыхал тот же голос, мне говорящий: - "иди скорее, торопись, а то будет поздно!" - Я исполнил только долг свой перед пославшим меня.
Так объяснил свое деяние новейший Адам, сотворивший волю пославшего его отца лжи и духовной гордости.
Отправили прельщенного в Калугу, в "Хлюстинку" - больницу для душевнобольных, а оттуда его вскоре взял на свое попечение кто-то из его ближайших родственников".
См. тж.: Страсть. Духовная брань. Трезвение. Хульные помыслы. Пост. Молитва. СтарецСвиток "Зачем нужны посты". Свиток "Духовная борьба" Свиток "Молитва"
Святитель Феофан Затворник. Что есть духовная жизнь и как на неё настроиться
Св. Феофан Затворник. Внутренняя жизньАвва Дорофей. Душеполезные поучения
Душеполезные поучения преподобного Амвросия Оптинского
Душеполезные поучения преподобного Макария Оптинского
Святитель Игнатий (Брянчанинов). Аскетические опыты
Святитель Игнатий (Брянчанинов). Аскетическая проповедь
Св. Игнатий (Брянчанинов). Слово о спасении и о христианском совершенстве
Святитель Феофан Затворник. Путь ко спасению. Краткий очерк аскетики
Лествица или скрижали духовные преподобного отца нашего Иоанна игумена Синайской горы
Святой праведный Иоанн Кронштадтский. Моя жизнь во Христе
Преподобный Никодим Святогорец. Невидимая брань
Симфония по творениям преподобных Варсануфия Великого и Иоанна
Симфония по творениям преп. Исаака Сирина
Священник Павел Гумеров. Восемь смертных грехов и борьба с ними
Преподобный Нил Сорский. Устав о скитской жизни
Память смертная
Старец Паисий Святогорец. Слова. Т. 1. С болью и любовью о современном человеке
Старец Паисий Святогорец. Слова. т. 2. Духовное пробуждение
Старец Паисий Святогорец. Слова. Т. 3. Духовная борьба
Старец Паисий Святогорец. Слова. Т. 4. Семейная жизнь
Старец Паисий Святогорец. Слова. Том 5. Страсти и добродетели
Святые отцы о страстях
Древний патерик
Схиигумен Иоанн (Алексеев). Письма Валаамского старцаСвятые отцы о помыслах
Евагрий Понтийский. О помыслахПреподобный Макарий Египетский. Семь слов
Преподобный Макарий Египетский. Духовные беседы
Преподобный Иустин (Попович). Христианство по учению преподобного Макария Египетского
Преп. Никон Оптинский. Завещание духовным детям
Св. Игнатий (Брянчанинов). Письма к мирянам
Преп. Симеон Новый Богослов. Слово сорок восьмое. Никто да не дерзает думать, что возможно спастись одною верою, без делания добрых дел
Профессор И. М. Андреевский. Православно-христианское нравственное богословие
Св. Николай Сербский. Жатвы Господни
Игумения Арсения (Себрякова). Жизнеописание. Записки. Письма
 |
 |
 |
 |
 |
 |
Сайт создан по благословению настоятеля храма Преображения Господня на Песках протоиерея Александра Турикова  |
